Спецвыпуск № 8 (797) газеты Тульской Федерации профсоюзов «Позиция», 29 апреля - 12 мая 2010г. Статьи, посвященные ветеранам ВОВ.
Любому выпускнику филологического факультета Тульского государственного педагогического института им. Л. Н. Толстого (ныне университет) 50-70-х годов прошлого века знакомо имя З. Н. Великодворской. Она замечательный знаток русского языка, и счастливы студенты, которым повезло у нее учиться. Но эта красивая женщина с пышными волосами, тронутыми ранней сединой, изящная, элегантная запоминалась с первого взгляда и тем, кто занимался не в ее группах. Глядя на Зинаиду Николаевну, трудно было представить, что совсем еще юной девочкой увидела она весь ужас войны, что три с половиной года носила не безукоризненно сидящий костюм, а гимнастерку и вместо лодочек – грубые солдатские сапоги…
Несколько лет назад о самых важных событиях в своей военной судьбе она написала воспоминания. Мы печатаем их с небольшими сокращениями.
Окончен 10-й класс. Радужные планы. Мечты, мечты – большие и малые – новая жизнь. Я мечтала ни больше ни меньше как о Ленинградском институте журналистики…
Война сломала все наши планы. Все мальчики нашего класса ушли на фронт, а девчонки поступили на курсы медсестер, которые были рассчитаны на 10 месяцев. Мы окончили их в 5, занимались по 10 часов в день, а ночью нередко разгружали составы с ранеными. По окончании курсов нас отправили в полевой передвижной госпиталь медсестрами запаса.
Госпиталь организовывался в Горбачёве Тульской области. Мы должны были подготовить школу в деревне Селезнёвке к приёму раненых (они прибывали с госпиталем, который отступал с нашими войсками от самой Белоруссии).
Мы принялись за дело. В классах уже были построены нары вдоль стен справа и слева. В середине класса стояла печка – буржуйка с трубой, которая выходила в форточку. На нары мы стелили солому и покрывали её бязью от начала до конца нар. Чтобы покрышка не сбивалась, прибивали ее к нарам гвоздиками. Протопили печку, помыли полы, протёрли стены – палата готова.
В первую же ночь прибыл эшелон с ранеными. Мы разгружали его, носили раненых на носилках, иногда и на спине, подставляя плечи тем, кто ещё мог передвигаться. В эту же ночь мы испытали ужас воздушного налёта. Раздалась команда «Воздух!» – все полегли на землю, стараясь прикрыть собою раненых, беспомощных людей. Это было очень страшно. Потом мы немножко привыкли к почти постоянным налётам: станция Горбачёво была узловой, через неё проходило много воинских составов, и её очень часто бомбили.
Фронт приближался, раненые шли к нам нередко прямо с поля боя. Разбинтовывая наскоро перевязанные раны, нередко обнаруживали в них деревянные куски разбитого ложа винтовки, обрывки шинели…
В госпитале я столкнулась с первой смертью. Помню это как сейчас: на нарах лежал боец с ампутированной ногой, рана кровоточила, он был без сознания, бредил, метался в бреду, пытался вскакивать… А рядом с ним на нарах лежал раненный в позвоночник, любое движение причиняло ему нестерпимую боль, а сосед постоянно раскидывал руки, ударял его. Боже мой! Чем помочь? Я забираюсь на нары, ложусь между ними, пытаюсь успокоить этого и другого. Поглаживаю по плечу мечущегося раненого, беру его за руку и что-то потихонечку говорю-говорю, пытаясь успокоить его. Он крепко сжимает мою руку, понемножечку успокаивается, и я счастлива – заснул. Это чувство продолжалось минуту, не больше, и я понимаю: он умер. С колотящимся сердцем слезаю с нар, бегу к дежурной сестре, единственной на весь госпиталь. Она приходит и сердится: «Ну, что меня зовешь? Он умер, гангрена. Я должна была остановить кровотечение другому, а ты орешь!»
А потом мне поручают написать сообщение о его гибели родным. Я снимаю с него «катушку», в которой лежат его данные, сижу над листом бумаги и обливаюсь слезами. Как написать, что его близкие уже никогда не дождутся его, что не им было суждено облегчить его последние минуты.
Дежурство наше длилось сутки, потом 8 часов отдыха, в которые очень часто нас будили стуком в окно: «Хозяйка, буди девочек: состав с ранеными пришел!»
А фронт все приближался и приближался. Уже отчетливо была слышна канонада, а то и отдельные выстрелы. И пришёл приказ: «Госпиталь эвакуировать!» Но мы простились со всеми и решили, что никуда в тыл мы не поедем, а попросимся на фронт.
И с апреля 1942 года начался второй этап моей службы в армии. По комсомольским путевкам нас мобилизовали и отправили в отдельный 82-й батальон связи, который был приписан к I-му Белорусскому фронту. Прослужила я три с половиной года до самой Победы, которую наш батальон встретил в Польше.
Победа!
Мы так её ждали, эту Победу. «…Нам нужна одна Победа, одна на всех, мы за ценой не постоим!..»
Начало мая 1945 года. Всё кругом дышало Победой, настроение у всех было приподнятое, да какое там приподнятое – ликующее. Хотелось постоянно быть на людях, вместе со всеми. 2-го мая с ребятами из авиаполка, расположенного рядом с нами, говорили только об одном: КОГДА? Неожиданно появились балы, мы начали танцевать. И вдруг громогласно из приемника: «Передаём важное правительственное сообщение! – ликующий голос Левитана. – Сегодня в 22 часа наши войска под командованием маршала Жукова овладели городом Берлин, столицей фашистской Германии».
Боже мой! Что тут началось! Объятия! Крики «ура!», «слава!», «знай наших!», «победа!!!»
Но это еще не была Победа. 3-го мая наши самолеты полетели в сторону Берлина. Мы так им завидовали. А вечером – страшная весть: сбит самолет Васи Фирсова. Как было горько хоронить его в чужой земле, когда вот-вот должно было всё кончиться…
Все последующие дни было сплошное ожидание. Мы проводили время, припав к приёмникам. 7-го вечером Польское радио объявило о капитуляции Германии, 8-го Чехословакия сообщила о Победе, а русское радио молчало. И вот в 3 часа ночи 9 мая: «Внимание! Внимание! Внимание! Передаём важное правительственное сообщение. П-О-Б-Е-Д-А!»
А 10-го мая лейтенант Ярошенко, наш командир взвода, уговорил меня и Веру Жарикову пойти в фотографию: пусть этот день останется в нашей памяти навсегда. Но тут не обошлось без конфуза: раз Победа, долой надоевшие гимнастёрки, вообще форму. Но увы, платье нашлось на всех только одно, оно досталось Вере, ее обули в туфли вольнонаёмной девочки, а я осталась в своей, так надоевшей за войну форме. Но женщина-фотограф, видя моё огорчение, старалась меня утешить, уверяла, что в форме я буду смотреться отлично. Однако, расстройство моё не проходило. Тогда она принесла кофту, велела мне снять гимнастёрку и нарядила меня. Я упорно прятала ноги в сапогах и всё спрашивала, не видно ли их. Но всё получилось действительно прекрасно. И эта фотография и у меня и у Веры на всю жизнь.
Демобилизовали нас в конце июня. Домой! Ехали в теплушках, сидели в дверном проеме, свесив ноги, и снова мечтали, мечтали… Открывали наугад книги Толстого и загадывали – кого что ждет. Часто получались нелепые предсказания – смеялись; всё радовало – Победа, едем домой! Радость встреч, мирная жизнь. Клялись друг другу в вечной дружбе, читали Симонова: «И если кто-нибудь из нас рубашку другу не отдаст, хлеб не разделит пополам, солжет или изменит нам..., мы суд солдатский соберем…» Мы все были готовы к тому, чтобы отдать другу не только половину хлеба – весь! Мы ехали и мечтали о будущем. Многие, среди них и я, думали поступить учиться.
И это сбылось: в сентябре 45-го я стала студенткой Тульского педагогического института. …Окончила институт в 1949-м году и была оставлена ассистентом на кафедре русского языка. Это была первая запись в моей трудовой книжке. Я росла вместе с институтом, стала старшим преподавателем, потом доцентом всё той же кафедры русского языка Тульского государственного педагогического института им. Л. Н. Толстого.
Я любила свою работу, любила студентов, и, надеюсь, они платили мне тем же.
Вспоминается такой случай. Накануне Дня Победы я поднимаюсь на «голубятню» (так тогда называли маленькие аудитории на самом верхнем этаже корпуса № 1, что на ул. Менделеевской), открываю дверь и останавливаюсь пораженная: аудитория пуста. И вдруг слышу от доски, где выстроилась вся группа, хором: «ПО-ЗДРА-ВЛЯ-ЕМ!» – и все бросились ко мне с цветами. Окружив меня, мои дорогие девчонки и мальчишки очень ладно запели: «День Победы! Как он был от нас далёк…» И потом: «Этот день ВЫ приближали, как могли, этот день Победы!»
Я со слезами на глазах обняла ребят и поблагодарила их от всех своих однополчан. Мы сели в кружок в этой маленькой аудитории, и я рассказывала о своих друзьях, о войне, о пережитом. Одна девочка не смогла сдержать эмоций – вскочила и земным поклоном поклонилась всем пришедшим и не пришедшим с войны. На глазах у многих были слезы.
Что я могу пожелать нынешним студентам? Подольше оставаться молодыми, верными идеалам молодости, не быть равнодушными, быть в гуще событий страны, быть за всё в ответе, потому что нашу жизнь делаем мы сами. Воспитывайте в себе интеллигентность, а интеллигентность предполагает стремление к знаниям, добру и принципиальности, любви к людям и терпимости.
ВЫ НАША НАДЕЖДА!
Зинаиду Николаевну Великодворскую, кандидата филологических наук, кавалера медалей «За победу над Германией» и «За доблестный труд», отличника просвещения РСФСР и СССР, ветерана войны и труда, хорошо знают и теперешние поколения вузовцев – Зинаида Николаевна не порывает связь с альма матер, охотно откликается на приглашения Совета ветеранов, активно участвует в университетских мероприятиях, встречается с молодежью. Долгих лет жизни Вам, Зинаида Николаевна, и здоровья. С нашим общим праздником, с днём Победы, для которой вы сделали всё, что могли.
Неутомимый
Есть особая замечательная порода людей. Оптимисты по натуре. Ни годы над их душой не властны, ни испытания. Неутомимые, неунывающие, непоседливые, вечно что-то придумывающие. Все им интересно, до всего дело есть. Владимир Митрофанович Женко – из таких.
Жизнь его не назовешь безоблачной. Отца, агронома по профессии, потерял рано – в восемь лет. Шел 1932-й год. Чтобы как-то прокормить семью, мама Анна Александровна, учительница, на руках которой осталось, кроме Владимира, еще двое детей, переехала в деревню. Там ее сразу назначили директором начальной школы, в которую поступил сын. А по окончании школы пришлось ему ехать в Калугу, чтобы продолжить обучение. Там же потом он поступил в калужский техникум железнодорожного транспорта.
О начале войны Владимир Митрофанович узнал из выступления по радио Молотова. Вспоминает: он и его друзья очень расстроились, что им не придется воевать с фашистами. Было ему в ту пору неполных семнадцать.
Техникум эвакуировали, так что пришлось Женко работать в колхозе.
В армию призвали в декабре 1942-го. В артиллерийские войска, в запасной полк. Готовили из него командира 45-миллиметрового противотанкового орудия. Послали на фронт. Но недолго пришлось воевать. В марте 1943-го года получил он свое первое ранение – в голову. После госпиталя опять на фронт. 1 июля того же года ранило Владимира Митрофановича второй раз. И снова госпитальная койка.
С сентября 1943-го по апрель 45-го Бог миловал, снаряды и пули бойца не брали. Служил в штабе инженерных войск армии, участвовал в разработке плана прорыва блокады Ленинграда. Затем в составе 1-го Донского танкового корпуса 16-й танковой Гвардейской бригады прошел Польшу, участвовал во взятии Варшавы. А вот незадолго до конца войны – новое ранение и госпиталь в г. Торн, что в Польше. Там и встретил Победу.
А потом дослуживал еще два года командиром самоходной установки в 66-м Гвардейском артиллерийском полку. И домой вернулся только в июле 1947-го. Вся грудь в наградах: тут и ордена – «Красной Звезды», «Отечественной войны I степени», и медали – «За отвагу», «За освобождение Ленинграда», «За освобождение Варшавы», «За победу над Германией». Уже потом к ним прибавились 14 юбилейных медалей.
В это время семья Владимира Митрофановича жила в поселке Дубовка (что неподалеку от Узловой), так как старшую сестру, учителя по образованию, для укрепления рядов партии направили работать на 6-ю шахту. Мама поехала с ней и стала директором школы № 3. В эту школу и пошел учителем рисования и черчения Владимир Митрофанович. Здесь познакомился с молоденькой учительницей русского языка и литературы. Поженились, родились две дочки.
Нелегко от семейных и трудовых забот урывать время на учебу. Но Женко решил получить образование. И добился своего. Окончил 10-й класс вечерней школы, заочно – Мичуринский плодоовощной институт. И сразу был назначен директором школы № 18. Было это в 1958 году.
Чего только не придумывал Владимир Митрофанович! Понимая, как важно для ребят трудовое воспитание, заинтересовал учеников кролиководством. Мясо и шкурки сдавали государству и так зарабатывали деньги на походы по местам Боевой Славы. В деревне Селиваново Щекинского района открыли лагерь «Букашка», где отдыхали ученики и учителя.
Когда школа в 1967 году переехала в новое здание и стала средней общеобразовательной, тут уж хорошие идеи стали приходить одна за другой. Сами построили теплицу с отоплением, круглый год выращивали цветы и овощи. На пришкольном участке высаживали более 300 видов цветов. Разбили парк на площади 10 гектаров. Открыли производственные цеха от обувной и швейной фабрик. Средства от реализации продукции шли на школьные нужды.
Организовывали лагеря труда и отдыха в Краснодарском крае, на Украине, в Молдавии, развивали туризм. По окончании учебного года проводили турслет, где соревновались в стрельбе из винтовки (эта школа впервые в области ввела начальную военную подготовку), в знаниях по топографии, знанию растений своего края. Владимир Митрофанович добился, чтобы в 9-11 классах преподавалось автодело, и мальчишки вместе с аттестатом получали водительские права. Организовали вокально-инструментальный ансамбль, проводили вечера отдыха, вели спортивные секции. Ребята дневали и ночевали в школе.
За плодотворный труд в области образования и воспитания подрастающего поколения Виктору Митрофановичу присвоены звания «Отличник народного просвещения», Заслуженного учителя школы РСФСР. Он награжден орденом Трудового Красного Знамени, а в 1987 году стал Почетным гражданином города Узловая.
До сих пор Владимир Митрофанович ведет активный образ жизни, он частый гость на всех мероприятиях не только в своей 18-й школе, но и в других школах города и района. Является постоянным корреспондентом газеты «Знамя». Двери его дома открыты для учеников. Откуда бы ни приезжали выпускники, они всегда приходят к своему учителю. Самое большое признание деятельности педагога – продолжение его дела. Виктору Митрофановичу Женко есть чем гордиться: больше половины педколлектива школы № 18 – его бывшие ученики. А выпускница Светлана Михайловна Лепехина, которая преподает теперь в 15-й школе и является там председателем первичной профсоюзной организации, участвовала в региональном конкурсе профессионального мастерства классных руководителей «Самый классный классный» и заняла II место.
Спасибо вам за песню и любовь
Недавно редакция «Позиции» получила такое письмо:
«Более 40 лет в средней школе № 22 Тулы бессменно руководил музыкальными коллективами талантливый человек, мастер своего дела, ветеран Великой Отечественной войны, участник штурма Берлина Виктор Александрович Шадский. Именно благодаря ему многие выпускники нашей школы пронесли через всю жизнь увлеченность музыкой, песней, а для кого-то это стало делом жизни. Виктор Александрович – замечательный учитель, который не только давал детям музыкальные знания, но и прививал любовь к людям, преподносил уроки нравственности.
Основанный этим великолепным музыкантом и хормейстером школьный хор и вокальная группа старшеклассников не раз завоевывали призовые места на городских и областных конкурсах детской художественной самодеятельности. А в 80-е годы вокруг Шадского объединились и учителя, возникла учительская вокальная группа, выступавшая в цехах тульских заводов, перед избирателями, на родительских собраниях и всех школьных вечерах.
Виктор Александрович создавал большие концертные программы, посвященные 50-летию Победы, юбилею родного города, 65-летию Пролетарского района. Он помогал в работе над сценариями общешкольных торжеств и тематических вечеров, совместно с творческой группой учителей и учащихся подбирал песенный репертуар для проведения праздников последнего звонка и выпускных балов… Более 30 лет звучит в наших стенах написанный им гимн 22-й школы.
Многие из тех, кто занимался у Виктора Александровича в хоровом коллективе, продолжают песенные традиции. Среди них известный певец и солист Тульского государственного хора им. И. А. Михайловского заслуженный артист России Александр Сёмин.
А вот что вспоминает бывшая солистка школьного хора Т. И. Игнатова: «В. А. Шадский прививал нам, ребятам, любовь к классической музыке. На его занятиях мы исполняли замечательные детские песни, песни о Родине, родном городе. Аккордеон Виктора Александровича звучал на всех праздниках, смотрах художественной самодеятельности. Наш хор занимал всегда только первые места. Благодаря ему я стала учителем музыки».
Заканчивалось письмо словами:
«Уважаемый Виктор Александрович! Коллектив учителей, учащиеся средней общеобразовательной школы № 22 и их родители от всей души поздравляют вас с юбилеем Победы и желают вам, участнику тех великих событий, крепкого здоровья, долгих-долгих лет жизни, счастья и радости. Мы помним и очень любим вас, дорогой Виктор Александрович!»
А учащийся 11 «А» класса Валерий Кочетков решил обратиться к учителю от своего имени: «Дорогой Виктор Александрович! Поздравляю вас с наступающим великим праздником, Днем Победы! Я многое слышал о вас и неоднократно видел вас в школе. И я счастлив, что у нас в Туле живет такой замечательный человек. Я заверяю вас, что если нужно будет, то я, так же как и вы в те страшные годы для страны, встану на защиту нашей Родины. Мирного вам неба над головой».